Бессмысленное

[Charlston]

мне очень тяжело писать фем-слеш... ещё сложнее представить, чем слеш...
но мы простых путей не ищем)

Драббл
Бессмысленное
Мелисса/Клер

О том, что она та ещё стерва, Мелисса знает лет с пятнадцати. Тогда она крутила роман со своим одноклассником на глазах у его друга, по уши влюбленного в неё. А потом она страстно прижималась к тем мужчинам, которые всегда ей были особо не нужны. Это было как-то так… почти нормально и естественно. И немного щекотало нервы.
Как конкретно к ней относится Клэр, Мелисса прекрасно понимает. Тем не менее, она продолжает обнимать подругу, гладить руки и пить вино из её бокала. Марс крутит хвостом и рассказывает о своих мальчиках. Клэр играет в хорошую подругу и заводит себе мимолётный, но трогательный романчик с девочкой из подтанцовки.
Мелисса всё понимает, отдаёт себе отчёт, но не имеет совершенно никакой власти над собой. Это такая игра, в которую уже не прекратить играть. Здесь ответственность, как у пилота двухместного самолёта. Отпустишь штурвал, и полетите вниз вдвоём.
Здесь не будет счастливого конца, потому что стоит Мелиссе перестать ластиться и уйти в тень, как нервы Клэр не выдержат. Раны до разрыва аорты. А если не прекратить играть, то они однажды срастутся в один организм, и уже придётся применять хирургические методы. Марс сопротивляется и упирается всеми лапами. Но её всё равно несёт по течению. Вниз.
Страшно быть одной, страшно быть вместе. Рано или поздно они потеряют друг друга. Ни одна не верит в сказки, ничего вечного не бывает. Кому-нибудь однажды надоест. Мелисса верит, что первой надоест ей, но как она скажет об этом Клэр? Мысль о собственной уникальности забивает иголки под ногти. Будь проклят Экзюпери. Нет ничего более болезненного, чем быть ответственным за того, кого приручили.
Или же этот кто-то приручился сам?
Марс очень боится сама приручится, однако однажды пишет короткую СМС: «Не отпускай меня».
Можно на всё плюнуть, и тогда полетят ко всем чертям дружба, отношения с той девочкой, сценически тряпки, парики… Останутся только они, вдвоём. И можно переступить через собственную ориентацию, привычки и собственное мнение о себе, можно попытаться окончательно раскрыться. Но что будет потом?
Мелисса очень боится боли. Той, которая будет потом, когда они друг другу опротивят. Почему-то надоесть мужчине не так страшно. Надоесть той, кто становится ближе самой лучшей подруги, до истерики больно.
Потому надо спрятать собственную нежность и продолжать издеваться, расцарапывая себе и Клэр всё нутро. Ничего страшного, Мелисса привыкла быть одна. А Клэр с той девочкой, кажется, счастлива. Пусть они будут. Всегда.
Может быть, хоть для кого-то сказки существуют. В сказки для себя Мелисса уже давно не верит. Бессмысленно и больно.
А Мелисса очень не хочет, чтобы было больно. По крайней мере, пусть не будет больной ей.
И эта мысль успокаивает ей. Значит, это не любовь. А значит, это быстро пройдёт.
Марс испытывает кощунственное желание пойти в церковь Святой Мадлен и помолиться за то, чтобы ей никогда не пришлось так любить.
Пожалуйста.