О золоте, партнерах и ориентации
Эван/Джонни, Стефан/Джонни
ну, вы понимаете, опять РПС... и я никого не хотела обидеть и т.д. и т.п.
И да, прятать от детей не собираюсь)))) я такой.
А еще все посвящается Сеньору (ну, да... можно подумать, кто-то сомневался))).
узнать "правду"))
Когда у Джонни случилось размягчение мозга и ему захотелось увидеть именно Стефана в тройке победителей? Когда он стал видеть эту приятную картину: Плющенко самодовольно улыбается на верхней ступеньке пьедестала, а Стефан стоит на второй и чуть заметно всхлипывает? Конечно, Джонни по-прежнему находит себе место на третьей ступени… но почему же на третьем месте? Как вообще на этом пьедестале в его воображении оказался Ламбьель?
Джонни еще со времен того болезненного романа с Эваном знал: никакая любовь не должна и не может заставить отказаться от победы. Когда-то Джонни с наслаждением лег под Лайсачека, а потом Эван лег по Федерацию. Тройничок никогда не устраивал Вейра при том, что Федерация была не против употребить и Джонни в особо грубой форме. То есть в коньках и без смазки. Такой вид извращенного секса никак не устраивал Вейра, и, потрахав достаточно мозги Эвану, он разорвал всяческие отношения с «фигуристом №2 в США». Не сказать, чтобы никогда не жалел о своем решении. Пару раз даже униженно был готов рыдать в трубку, но «Абонент был вне сети». Не отпускало очень долго, хотелось кусаться и биться головой даже о лед. Или прыгать четверные, которых он так боялся. Ничего, зато потом его отпустило. Ровно в тот день, когда с ним случился Ламбьель.
Со Стефаном все было иначе. Ламбьель – послушный, спокойный и единственный у своей Швейцарии, а значит, оберегаемый и любимый. Со Стефаном не хотелось капризничать, хотелось целоваться и защищать. Как Джонни, вечно в опале и под подозрением всех и вся, будет защищать спокойного и независимого Ламбьеля, было не понятно. Но хотелось лечь на амбразуру и защитить, если бы представилась возможность.
Про Стефана написали жуткую статью, а у Джонни случилась почти истерика. Такая, какая была после Олимпиады в две тысячи шестом. Он рыдал от обиды и не узнавал сам себя. Господи, да что происходит-то? Ему казалось, что если Стефан это прочитает… А он точно ведь прочитает: статья-то на французском!
Вечером Лабьель выложил в своем блоге цитату из этой статьи с комментарием: «Спасибо, поржал)))». Джонни тогда впервые понял, что пора проверить нервы, психику и пройти все-таки тест на адекватность. Каблуки и стразы не являются показателем идиотизма, а вот такие истерики – вполне.
Еще Джонни узнал, что противники могут за тебя болеть. В Ванкувере уже после того, как вручили эти чертовы медали и выпили всё, что только нашли в русском лагере, Стефан пришел к Джонни в номер. Танит, конечно, была шоке, но постаралась понять и сбежала к девочкам с танцев, там еще оставалось немного вина и приятных разговоров. Джонни предполагал, что сейчас у девочек возникнет еще и повод посудачить о том, что будут делать в номере для олимпийских неудачника… но кому какая разница?
Стефан как-то тяжело дышал, тыкался носом и губами Джонни в шею, что-то бурчал о том, что не тому американцу дали медаль, и пытался расстегнуть одновременно рубашку и ремень на джинсах. Вейру показалось, что это горе луковое пьяно еще больше, чем уползающий на четырех конечностях Женя полчаса назад. На самом деле Стефан просто волновался и собирался сказать что-то очень важное о том, что Джонни – молодец. И что он сам болел именно за Вейра… Пришлось отмахнуться и помочь все-таки справиться с рубашкой, а потом опуститься на колени и стянуть с впечатлительного товарища джинсы, призывно улыбаясь одними глазами.
- Джооонни…
У той Олимпиады оказался вкус успокоительного, слез, водки с соком и горьковатой спермы Стефана. Достойное завершение отстойного дня. Когда Стефан, кончая, стонал:
- Бляяядь…
Джонни почти самодовольно думал: «Да, я такой». И глотал.
Все переживают свои поражения по-разному. Женя говорил о платиновой медали, Галина наелась картошки в Макдональде, а Джонни сделал минет Стефану. Хотя, конечно, предварительно поплакав в душе. Каждый рефлексирует, как может. Когда-то, четыре года назад, Вейр почти ненавидел этого швейцарца за то, что он стоял на второй ступеньке пьедестала. Ведь это было место Джонни! Если бы не те позорные ошибки, то серебряная медаль была бы в кармане, но чертова судьба распорядилась совсем иначе.
После две тысячи десятого у Джонни не осталось ни медали, ни здоровья толком, ни достойных соперников… Один только Стефан в другой стране да репутация истерички неопределенной ориентации. И то, и другое зарабатывалось слишком долго и далось слишком большой ценой, чтобы рискнуть отказаться и от них. Может быть, именно поэтому Джонни решился на камин-аут, добавив к своим сокровищам еще и право публично говорить о том, кого любишь.
В конце концов, у Эвана было золото Игр, а у Джонни – его ориентация и Стефан. Вполне достойная замена, кажется. Для счастья как-нибудь хватит.
@темы: РПС (мне стыдно, да), В коньках и в перьях, Ваня&Ваня, Степка и Джонник, Я принимаю, что бывает необоснованный секс между мужчинами, но необоснованную жестокость я не понимаю
Тати, миник просто великолепный) Кстати, именно после него почему-то пришло в голову, что со Стёпки станется припереться в Сочи типа как гость, просто посмотреть, как у нас тут играют)
И драббл, и пейринг, и даже жизнь)))
Ой, как ты сразу-то ^^
Ну, если бы ты мне не посвятила пейринг Ваня/Ваня (О_о), я бы пережила!
Ну, если бы ты мне не посвятила пейринг Ваня/Ваня (О_о), я бы пережила
ну уж нет))) это такой вид нагрузки) как раньше вместе с томиком Ахматовой надо было купить собрание сочинений Ленина)
Ну, если учесть, что мужик почти под тридцатник собирает божьих коровок, обожает шоколадный торт и мечтает научиться варить борщ...