воскресенье, 23 марта 2014
Драббл
Акаме
Названия этому нет
Не мой пейринг. Жуткие сопли, если честно.
читать дальшеКаме смотрит на распечатку, которую ему дал менеджер. Продажи альбома на седьмой день меньше, чем когда-то в первые дни. Каме чувствует у себя между лопаток перекрестье прицелов взглядов руководства. Интересно, а могут расстрелять за то, что твой бывший подвел агентство и женился?
Каме бы и сам себя расстрелял, если бы мог. Он плохо помнит о том, что когда-то у него была гордость, вопль: «Не трогайте меня, оставь меня в покое, хватит обо мне заботиться!». Сейчас у него есть только униженное желание отправить Джину эту распечатку с ужасными цифрами и размашисто подписать сверху: «Поздравляю со свадьбой. Безумно рад за твое счастье». У Каме не хватает сил на такой поступок. Все-таки ему нужно что-то делать для поднятия рейтинга.
Когда Джин только ушел, точнее… выгнал Каме из квартиры, собрав его вещи в большую сумку, казалось, что жизнь кончилась. И при этом Каме прекрасно понимал, что виноват сам. Он старался, видит Бог, старался что-то в себе менять, но постоянно срывался, когда Джин пытался о нем заботиться. Каме казалось, что его любят как-то безумно: слишком сильно, слишком навязчиво. А теперь его и вовсе не любят.
Никто не любит.
Каме знает о шести изменах Джина. И он их прощал, закрывал глаза, даже получал от этого свою выгоду – после измен Джин становился шелковый, целовал как-то особенно нежно и даже два раза писал для Каме песни. Теперь приходится давиться ими на концерте, каждым словом будто крича: «Пожалуйста, будь рядом! Изменяй, но будь рядом!». Каме знает о шести изменах, а теперь знает о законной супруге. И даже если Джин к нему придет, то это Каменаши будет любовником. И с Мейсой Джин будет нежен и ласков, ей напишет песню.
Невыносимо.
«Ты видишь, Джин? Ты видишь, что со мной теперь стало? Я научился пить по вечерам, научился приходить на репетиции пьяным. Я научился прощать, потому что действительно простил тебя абсолютно за все. Ты слышишь?». Каме очень хотел бы хотел это произнести. Но Джин уже ничего не захочет увидеть или услышать. Единственное, что он может сейчас делать, это убивать Каме и дальше. Своим отсутствием в его жизни.
«Как ты это со мной сделал?»
Каме загружает себя работой так, что буквально выходит за рамки человеческих возможностей. Он работает по двадцать часов в сутки, оставляя только двести сорок минут на сон и еду. На дорогу домой Каме времени не тратит – спит в гримерках и в комнатах отдыха. Ему хочется сдохнуть.
На концертах он играет «любовь» с Мару. И понимает, что со стороны это смотрится жалко. Будто у него резко испортился вкус. Или зрение. Мару даже извиняется за то, что у них обоих получается не слишком хорошо. Ему все еще кажется, что за кулисами стоит Джин, готовый растерзать в приступе ревности всех и вся. А ведь Джин мог. Два года назад.
Два года почти прошло, а они все еще в прошлом живут. Что же они натворили? И Каме забивает последний гвоздь в гроб этих отношений, чтобы Джину даже не пришло в голову на самом деле вернуться к Каме и сделать его своим любовником (сил отказать не найдется, оба знают). Просто встречает в коридоре Агентства Джина, пришедшего на очередную разборку с руководством, доверительно берет его за рукав и произносит:
- Скажи Мейсе, чтобы она сделала аборт, разведись. Не губи карьеру… наши простят.
Джин ударил, конечно. Он всегда был подлецом, но не таким, как Каме. Он для карьеры не сможет отправить женщину на аборт, это точно. Он во всех интервью говорил о том, как хочет детей. Семейный человек, мать его.
- Какой же ты урод, Каменаши-сан.
Каме остается вытирать текущую из разбитого носа кровь и упрямо повторять: «Я буду любить тебя до конца».
Вопрос: Понравилось?
| 1. Да |
|
5 |
(100%) |
| 2. Нет |
|
0 |
(0%) |
|
|
|
| Всего: |
5 |
-
-
23.03.2014 в 00:36Странный Каме. Страшный Каме.
И жалко его, и ещё раз по морде дать хочется...
-
-
23.03.2014 в 00:41-
-
23.03.2014 в 00:48Но помимо того, что его жалко, он такой... настоящий. Куда более женственный, кстати, чем обычно. Наверное, потому, что абсолютно по-женски жестокий.
Спасибо тебе за него такого.