Я учусь терпению и искусству ждать. Я сжимаю зубы и говорю себе: всё будет, зайка. Будет карьера и любящий человек.
Я учусь наступать на горло своему эгоизму и делать так, как хотят другие. Получается плохо, 6) я стараюсь. Он называет меня мудрой. И я ему не нужна.
Как и всем окружающим. Я терплю и жду, когда это изменится.

---

Год назад я ещё спала и не знала.
Не знала, что день выдастся солнечным, и я предложу Тане почти отвезти её к врачу. Там мне будет скучно, и я напишу тебе на рабочую почту что-то про работу и спросила: как ты себя чувствуешь?
Вот тогда будет пройдена точка невозврата. Тогда ты нехило меня будешь пугать своими сообщениями.

- Нафига я пишу отчёт в ночи?
- Потому что у тебя нет личной жизни.
- Все у меня есть
- Если б была бы, твой парень не выпустил бы тебя из пастели. Я бы не выпустил

Я буду ржать и фейспалмить с этой "пастели" весь год. Но ровно год назад я этого не знала. Ничего не знала о тебе. И о себе тоже. Дальше будет калейдоскоп. Из которого я даже не смогу вырвать самый яркий момент.

Я тебе не льщу. Я знаю, что ещё одного такого же года с тобой не будет. Ты только себя береги и знай, что я без остатка тот год отдала тебе.

---

youtu.be/g6fGYuZ5u-Y

---

Сайт года: Google
Знакомство года: Т.
Фильм года: Шеф Адам Джонс. Не знаю, сколько раз его смотрела
Сериалы года: Теория большого взрыва
Блюдо года: салат Цезарь. Идеальное блюдо, если не поливать его жирным соусом
Напиток года: виски и чай. Ещё немного вино и кофе.
Ощущение года: тепло. Прижиматься к жесткой спине грудью. Греться на солнце в октябре. Определенно, ощущение года - тепло
Язык года: как и всегда - русский.
Экстрим года: сесть на мотоцикл, поехать в чужую квартиру, поехать одной отдыхать, взять на себя сложнейший проект
Мюзикл года: "Песнь о Довакине" и "Финрод". Ну а фигли я за ними таскалась в Питер в октябре?))
Интерес года: как может измениться моё тело, если над ним работать?
Мечта года: быть любимой, провалена с треском)))
Несбывшаяся мечта года: смотри предыдущий пункт)) мечтала быть любимой
Город года: Москва. Как и всегда, да?)
Место года: скамейка на утесе у моря.
Открытие года: мне и правда может сорвать крышу от чувств
Событие года: мой собственный проект. И то, как его отобрали у меня
Боль года: дед
Песня года: "Сонный рыцарь", "Я хочу писать письма", "шизофрения", "Любовь во время зимы"
Исполнитель года: Мельница
Поездка года: Кипр
Традиция года: целовать собак в нос перед отъездом
Настроение года: спокойная тоска
Разочарование года: моё неумение держать себя в руках
Вещь года: айфон
Аромат года: Не знаю даже. Не сложилось в этом году с духами
Цвет года: синий. Все платья почти синие. И море было синее
Время суток года: поздний вечер-ночь
Одежда года: платья
Погода года: наверное, все-таки холод и снег
Кафе года: Тогда оно ещё было открыто. Floran
Фраза года: "ну как так-то?!", "Мне нужна конкретика", "С кем же Вы спали, чтобы получить эту должность?"
Воспоминание года: лететь на мотоцикле, прижимаясь к очень жесткой спине. И знать, что все будет хорошо.
Человек года: Таня, Надя, Т., Катя
ОТП года: Ну как же иначе-то) Финрод/Берен
Книга года: "Как разговаривать с мудаками"

---

Когда я думаю, что все скоро закончится, мне становится нехорошо. И то ли тошнит от работы , то ли от кофе, то ли от этих мыслей. Я ужасно боюсь, что я не смогу выжить без этих завтраков, ужинов. Без моего любимого: "Танька, ты чего?". Я не верю в дружбу коллег после конца контракта.

Тоска, вали отсюда. Мне нужно работать. И жить как-то
Пусть и отдельно от этой самой жизни.

---

Я хочу тут это все-таки написать. Мало кто знает, что в 24 года я похоронила обоих дедов. Одного - в декабре, другого- в июле. Если честно, я не ожидала от второго такого.
Мне исполнится 25, а деды меня не поздравят. А потом 26. И так далее. Итог один: они больше никогда не позвонят.
Я ужасно скучаю. Какие бы правильные слова я ни говорила бы, я ужасно хочу все вернуть. Я не была готова. Если к этому вообще можно подготовиться.
Когда я думаю, что завтра мне ехать на кладбище, чтобы отдать фотографию для памятника, мне становится так тошно, что не передать словами.

---

Вот недаром это было моё самое любимое стихотворение в 15 лет

Проект был сложным. Он не удавался.
И архитектор с напряженным лбом
Считал, курил, вздыхал и чертыхался,
Склонясь над непокорным чертежом.

Но в дверь вдруг постучали. И соседка,
Студентка, что за стенкою жила,
Алея ярче, чем ее жакетка,
Сказала быстро: "Здрасьте". И вошла.

Вздохнула, села в кресло, помолчала,
Потом сказала, щурясь от огня:
- Вы старше, вы поопытней меня...
Я за советом... Я к вам прямо с бала...

У нас был вечер песни и весны,
И два студента в этой пестрой вьюге,
Не ведая, конечно, друг о друге,
Сказали мне о том, что влюблены.

Но для чужой души рентгена нет,
Я очень вашим мненьем дорожу.
Кому мне верить? Дайте мне совет.
Сейчас я вам о каждом расскажу.

Но, видно, он не принял разговора:
Отбросил циркуль, опрокинул тушь
И, глядя ей в наивные озера,
Сказал сердито:- Ерунда и чушь!

Мы не на рынке и не в магазине!
Совет вам нужен? Вот вам мой совет:
Обоим завтра отвечайте "нет!",
Затем, что чувства нет здесь и в помине!

А вот когда полюбите всерьёз,
Поймете сами, если час пробьёт.
Душа ответит на любой вопрос.
А он все сам заметит и поймёт!

Окончив речь уверенно и веско,
Он был немало удивлен, когда
Она, вскочив вдруг, выпалила резко:
- Все сам заметит? Чушь и ерунда!

Слегка оторопев от этих слов,
Он повернулся было для отпора,
Но встретил не наивные озера,
А пару злых, отточенных клинков.

- Он сам поймет? Вы так сейчас сказали?
А если у него судачья кровь?
А если там, где у людей любовь,
Здесь лишь проекты, балки и детали?

Он все поймет? А если он плевал,
Что в чьем-то сердце то огонь, то дрожь?
А если он не человек - чертеж?!
Сухой пунктир! Бездушный интеграл?!

На миг он замер, к полу пригвожден,
Затем, потупясь, вспыхнул почему-то.
Она же, всхлипнув, повернулась круто
И, хлопнув дверью, выбежала вон.

Весенний ветер в форточку ворвался
Гудел, кружил, бумагами шуршал...
А у стола "бездушный интеграл",
Закрыв глаза, счастливо улыбался...

---

Когда близкие мне люди делают что-то такое, что остальные считают опасным и глупым, меня спрашивают: ты не боишься за них?

Боюсь. Мне снятся страшные сны, в которых столько боли и смерти, что можно чокнуться. Но меня никто не спрашивает, это их жизнь. И они ею рискуют тогда, когда считают это нужным. И они умнее меня.
Я боюсь, но уже почти никогда ничего не говорю об этом. Только прошу: осторожнее и напиши мне, когда будешь дома.

Люди любят думать, что я равнодушная и холодная. Пусть.

---

- Ты пытаешься делать комфорт, но ты вечно забываешь, что ты и есть комфорт.


Если вдруг что - вчерашним вечером я буду жить ещё долго. Как будто я согрелась впрок. Как ящерка

---

А хоть один мужик, который подойдёт и скажет: "это моё", у меня будет? Или я так до конца жизни буду коллекционировать нерешительных дядечек?

---

Это легко. Бросаю подруге:
- Мы с ним либо переспим, либо подеремся.

Она глотает вино и удивлённо расширяет глаза. Видимо понимает, меня достала эта ситуация.

---

- Ты смотришь на меня как-то изучающе.

Я улыбаюсь и молчу. Молчу о том, что пытаюсь соотнести человека в Вайбере с человеком в реальности. И мне до сих пор не удаётся.

- Пытаюсь понять, какое задание ты мне дашь дальше.

---

больше всего на свете я хочу отключить себе мозг. Перестать придумывать наши диалоги и не вспоминать состоявшиеся. Я хочу снова воспринимать его как врага, просто клиента. И перестать думать о том, что от Москвы до Липецка 5 часов езды. На новом мотоцикле ночью после ужасго трудного рабочего дня.
Я не влюблена. Я поверила в то, что нужна. Это ещё хуже, лучше бы я влюбилась.

И ужасно хочется перестать во что-то верить. Когда не веришь - чудеса иногда случаются. Когда веришь - никогда.


Я. Хочу. Выключить. Мозг
И использовать его только для работы и других важных дел.

---

Опера

я по-прежнему люблю этот текст. И хочу его поднять

Опера
Моцарт/Сальери

1.
Вольфганг Моцарт счастлив. Завтра будет премьера его оперы. И это будет… Изумительно. Нет. Это будет так, что ни один болван, ничего не смыслящий в музыке, ощутит всю полноту счастья, любви, ужаса, страдания… Но всё равно это будет счастьем.
Станци очаровательна, нежна и светла. Она щебечет с кем-то из гостей и в то же время выглядит так упоительно скромно, что все присутствующие в неё влюблены. Но Вольфгангу нужно сегодня не она. Он не дописал оперу. Это его мучило бы, если он не знал: обязательно напишет сегодня ночью.
Всё, что ему нужно, – эта ночь.
Поэтому Амадео целует Станци в висок (пара гостей морщится из-за явного нарушения этикета, Моцарт не будет их больше приглашать), выпивает стакан пунша, извиняется и просит разбудить его через пять часов.
- Простите, но мне надо дописать партитуры к опере. До завтра, господа.
Вольфганг практически бежит в свою комнату. Резко закрывает дверь в спальню и всё равно вздрагивает от голоса:
- Амадео, очень надеюсь, ты объяснишься.
Сальери спокоен и как-то томно разнежен. Сегодня он без вечного парика. Чёрные волосы с чуть заметной проседью небрежно схвачены лентой. Камзол сброшен и валяется на кресле, как скинутая шкура неведомого животного. Галстук тоже снят, а ворот рубашки максимально расстёгнут.
На самом деле, ничего объяснять не надо, Сальери всё сам понял. Но ему надо услышать.
- Видишь ли, Антонио… Я не дописал оперу… - Моцарт снимает камзол и принимается расстёгивать манжеты.
- Я знаю. Я тут каким боком? Это что за записки: «Сегодня после семи. У меня в спальне. Через окно». Амадео! Через окно?! Мне не пятнадцать лет, даже не двадцать. И не двадцать пять, - Сальери чуть улыбается уголком губ и говорит резким, несколько противным голосом. Специально.
- У меня были гости. Ты хотел бы пройти ко мне в спальню под пристальным взглядом венской богемы и моей жены?
Моцарт снимает надоевший парик, и Антонио никак не может отвести взгляд от рыжеватого золота волос.
Сальери, наплевав на все правила, сидит прямо на кровати, поэтому ему легко взять за запястья своего гениального любовника и резко потянуть его на себя. Амадео лишается равновесия и фактически падает на распластанного Антонио.
- Сколько времени?
- Станци придёт через пять часов.
- Я когда-нибудь тебя отравлю, - фактически стонет в самые губы Антонио.
- Буду счастлив…
Тонкая шёлковая рубашка чуть не рвётся, когда Моцарт стаскивает её с Антонио. Пробегается пальцами по смуглому торсу, тянется целовать тёплую кожу, проходится языком… Сальери теряет себя и становится практически мягкой глиной в руках искусного ремесленника.
Антонио задыхается и еле слышно то ли стонет, то ли просит, то ли… Моцарт не разбирается сейчас в мелодиях, он слышит всю музыку целиком. Вот он стягивает с Сальери оставшуюся одежду. Такую тесную и неудобную. Быстро раздевается сам. На удивление быстро. Прижимается обнажённым телом к Антонио, вжимается сильно-сильно в попытке стать единым целым.
Сальери вдруг перехватывает инициативу, перекатывается, подминает под себя любовника и шепчет:
- Нечестно, Амадео.
И сползает ниже…
Моцарт слышит какую-то иную музыку, когда мир разбивается на сотни осколков.
- Куда?! А я? – обиженно спрашивает покинутый Сальери, когда Вольфганг резко поднимается, накидывает халат и выходит из спальни в кабинет.
- Прости. Опера.
Антонио со стоном падает на подушки…
Молва говорит, что Сальери ненавидит Моцарта.
Вот сейчас – точно ненавидит.

2.
Сеньор Сальери предпочитает кофе без сахара. Он пьёт его маленькими аккуратными глотками. Лакей склоняется в учтивом поклоне и приносит письма. Ровно в десять утра. Безнадёжно рано для венской богемы, достаточно поздно для Антонио Сальери. Хорошая бумага разрезается серебряным ножичком… Композитор прекрасно знает, что сегодняшний день будет ужасным. Множество дел, множество встреч. И апофеозом дня станет приход Вольфганга Амадео Моцарта. А в том, что это чудо музыкальной жизни придёт, Антонио не сомневается. Он готов поставить на кон свой лучший парик, что Моцарт явится выяснять отношения.
Хотя будь воля Сальери, он бы его на порог бы не пустил. Недели две.
А Вена шумит. Вена возмущена и даже радостна. Композитор Сальери освистал оперу композитора Моцарта. Ненависть! Зависть! Уродство! Злость! Что может быть слаще для публики? И Сальери раскланивается с каждым зрителем, с каждым дотошным любителем музыки, засыпающем на каждом концерте. Антонио Сальери нынче на сцене сам. И ведёт своё соло идеально. Он не фальшивит и не сбивается с ритма. Берёт ту самую тональность, что написана в его партитурах. Он мог бы играть с закрытыми глазами. Как играл тогда тот мальчик, который приехал в Италию со своим отцом… Только у Антонио Сальери очень редкий инструмент: собственная душа. И струны на ней могут порваться в любой момент. Они слишком перетянуты обидой, любовью и, надо признать, завистью к таланту.
Сальери ждёт Моцарта, как ждут казни. С ужасом. И надеждой на скорое избавление.
Амадео приходит в два часа по полудню. Строгий. Напряжённый. Без весёлого блеска в глазах. Он тоже ведёт своё соло без ошибок, как всегда.
- Герр Сальери, я просил Вас об аудиенции.
Голос точен, чуть хрипловат и идеально подходит под звенящую тишину.
- Мы на «вы»?
- Я счастлив, что Вы уделили мне время. Я не задержу Вас. Мне необходимо знать, почему Вы освистали премьеру моей оперы. Вы сочли её бездарной?
Сальери думает, что если бы его хлестали кнутом, как хлещут лошадей, то ему было бы не так унизительно и больно. Струны его собственной души наконец-то начинают рваться. Но он не позволяет себе сбиться с ритма и тональности. Концерт в самом разгаре.
- Ваша опера слишком сложна для понимания публики. Вы обязаны думать о ней, когда пишите оперы для постановки в нашем театре. К тому же, некоторые моменты явно писались ночью. Это нельзя не заметить.
- Антонио… Так ведь все поняли. Она проста, ты не мог не понять!
- А ты не мог не понять, что её можно было написать чуть позже?
Моцарт по-мальчишески краснеет и отворачивается. Ему не стыдно, его ведь звала музыка… Просто он вдруг понимает причину собственного провала, и ему становится до истерики смешно. Антонио внешне спокоен и строг, хотя в душе кипит тот, прошлый стыд. Никогда так унизительно он себя не ощущал. Будто дешёвая шлюха. Благо, клиентом был знаменитый композитор.
- Сальери, я… Это же разные вещи. Это тело, а то… то музыка. Ты освистал музыку, любовь! Чёрт побери, я же не просто так это услышал. А потому что ты…
- Амадео. Что ты хочешь? Чтобы я публично извинился? Такого не будет. Ты хотел понять, почему? Ты понял. Опера изумительна. Мне очень лестно, что я так вдохновляю. Прошу, иди к жене, к друзьям, к кому-нибудь. У вас есть о чём поговорить, обсудите завистливого Сальери. А у меня очень много дел.
Моцарт недолго молчит, потом разворачивается на каблуках и выходит вон.
- Всё-таки Вы не гений, Антонио, Вы ничего не поняли, что я хотел сказать тем отрывком. Я думал, Вы рождены божеством музыки. А оказалось, что вы просто человек…
Сальери сжимает в руке серебряный ножик для писем, и на листы с партитурами падают капли крови.

Моцарту остаётся жить четыре года.

3.
Антонио совсем не пишет музыку. И это мучительно неправильно. Он встречается с людьми, отказывает бездарям, слушает жалобы прим, не обращает внимание на вечные сплетни. Сальери всегда собран и серьёзен. Ему сорок один. Он иногда думает о том, что слишком устал.
Он усмехается, когда фрау Ланге оправляет юбки и старается кокетничать с ним. Конечно же, роль будет её. В принципе, роль и так была бы её. Но фрау сама предложила… разве мог Сальери отказать ей?
Говорят, что фрау Ланге – единственная любимая женщина Моцарта. Сальери запрещает себе думать об этом и провожает Алоизию до дверей. Холодно кивает на прощанье и уходит обратно, к себе в кабинет.
В комнате пахнет похотью и сладкими духами фрау Ланге. Сальери с ненавистью распахивает окна. Ему душно и тошно. Через три дня премьера «Волшебной флейты».
Премьера Моцарта… И мысли снова возвращаются к нему. Конечно, Сальери скучал. Казалось, что его лишили самого себя. Сняли кожу и выставили на посмешище. И с тех пор жизнь стала каким-то бредом. Существование, в котором музыка пишется по приказу. Практически по щелчку кнута. Рабская музыка не может быть гениальной.
Амадео…
И можно было бы написать письмо, умолять, просить. Только вот гордость сильнее всех грехов. И та глупость, которая всё испортила, уже забыта. А в горле, подобно рыбной кости, стоит обида. Которая и прошла бы. Если бы не другая: Моцарт даже не пытался хоть что-то изменить.
Антонио пришлось узнавать самому, что Амадео уехал из Вены. Сначала Германия с этой бредовой войной. А потом Чехия. И дикие, обидные слухи. Говорят, Моцарт отзывается о Сальери, как о завистнике. Говорят, Моцарт считает Антонио виновным во всех своих бедах. Говорят…
Говорят, Антонио Сальери скоро сойдёт с ума от зависти.
Говорят…
Сальери вдыхает терпкий осенний воздух. Ему больше всего на свете хочется сейчас кликнуть экипаж, поехать в Моцартам. Но нельзя. У Вольфганга, говорят, родился сын. Амадео так мечтал о ребёнке… И Сальери смотрит, как на землю падают тяжёлые капли осеннего дождя.
- Герр Сальери, Вам письмо.
Антонио приказывает положить на стол и слышит тихое лакейское:
- От герра Моцарта.

4.
Сальери волнуется так, будто предстоит премьера его первой оперы. Он долго не может застегнуть манжеты, возится мучительно долго с воротником, а потом всё-таки приказывает слуге помочь.
Антонио улыбается собственному отражению в зеркале. Ему нестерпимо важно знать, как он выглядит. Постарел за эти годы? Конечно, вот морщин стало больше. И волосы почти совсем седые… Благослови всех модников, что не дают отказаться о париков…
И он всё время думает о том, как сейчас выглядит Амадео? Он устаёт, наверно… А значит, синяки под глазами… Сальери прекрасно обойдётся тем, что просто увидит его. Ему даже можно не говорить с ним, лишь бы увидеть.

5.
В зале душно и шумно. Шуршат юбки, ведутся какие-то разговоры. Сальери скучает и наблюдает за тем, как фрейлин Катц старается незаметно от отца оголить хорошенькое плечико. У Антонио болит голова, на виске беспокойной венкой бьётся ожидание начала премьеры. Он буквально ощущает тревогу Моцарта. По крайней мере, он догадывается, что за сценой Амадео не находит себе места и меряет помещение широкими шагами.

6.
То, как он кричал «браво», Сальери не помнит. Помнит лишь восторг. Лишь шальные глаза Амадео. Безумные и лихорадочно голубые. Всё пропало. И усталость, и слухи, и фрейлин Катц, и свои года, и столько сумасшедше неправильных дней глупой разлуки… Ничего не существовало, только музыка. Гениальная и яркая. Её невозможно будет передать. Только предать, но за это сгоришь в самом жарком огне ада.
За такую музыку Моцарта точно простят там, на небесах. И возьмут к себе в рай. Или устроят самый страшный ад на земле, ведь он наверняка украл у Бога Его музыку.

7.
После премьеры Сальери ловит Моцарта на улице. Хватает за холодные руки и шепчет что-то глупое и совершенно неважное.
- Прости. Прости меня. Ты гений, Амадео. Прости…
И чувствует, не слышит, как тихо смеётся Моцарт. Становится так тепло и ярко, как не было за эти годы ни разу.
- Я вернулся.
И воздухе льётся такая радостная, лиричная музыка, что её надо бы срочно написать… Но Сальери всего лишь человек, он не может сейчас уйти.
- Я скучал.

8.
Простыни почему-то чуть шершавые, и каждое движение причиняет коже какие-то несправедливые страдания. Амадео выгибается, сходит с ума, слышит музыку. Тонкие пальцы сжимают грубые простыни.
По телу пьяной истомой бежит наслаждение. Антонио делает последнее самое сладкое движение и со стоном падает на простыни.
- Вот теперь – с возвращением…
Амадео улыбается и утыкается носом в плечо Антонио. Теперь всё правильно

9.
- Я вот наконец-то стану богатым и известным.
- И?
- Куплю себе нормальный дом. И ты будешь приезжать к нам. Или я буду приезжать к тебе.
- И?
- Я буду писать музыку. Доживём до глубокой старости. Ты женишься, заведёшь детей.
- Так всё и будет. Только ты не болей.
- Не буду. Я тебя переживу. Точно.

1 октября 1791 года.
Моцарту остаётся жить два месяца и четыре дня.
Сальери переживёт его на тридцать шесть лет.

запись создана: 20.02.2011 в 22:17

@темы: Моцарт/Сальери, Ангст про пидорасов

---

Люди все сводят к сексу. Люди крайне примитивны
Я болтаю с коллегой, с которым мне очень интересно, я с ним сплю.
Я дружу с лесбиянкой, я с ней сплю
Я говорю, что меня позвали пить кофе, я булу спать с пригласившим.
Я говорю, что у меня есть личная жизнь, значит, у меня есть парень, чтобы с ним спать.


А теперь сюрприз-сюрприз! С вообще ни с кем не сплю! И идите в жопу со своими домыслами.
Реально достало. Секс - это важно. Но это не главное, как же никто этого не поймёт-то

---

Самый северный город, в котором я была - Видяево
Самый западный - Рекъявик
Самый южный - Кейптаун
Самый восточный - Петропаловск-Камчатский

---

Я знаю это чувство. Оно накрывает тебя с головой, и ты сбиваешься в угол от страха. Мои розовые пони Апокалипсиса уже бьют копытом в стойле))) Это будет несерьёзно, я уверена, но будет.
Скоро-скоро-скоро я влюблюсь) мне очень жаль себя и окружающих заранее)) а пока я блаженно закрываю глаза и жду.

Давай, приходи. Я жду тебя.

---

В большинстве случаев я люблю утро. И зиму тоже.
Нет-нет-нет) я терпеть не могу чистить снег с машины, но я обожаю то, как прочищается в голове, когда выскакиваешь на улицу (в 7 часов утра). А ещё я люблю утречком разминать мышцы и связки, лениво составляя план работы на день.

А ещё я люблю, что у меня напрочь нет времени. И три проекта. И ноги воют от каблуков. И диету свою новую я заранее люблю.
Если я не буду все это любить, я чокнусь к чертовой матери. Как можно не любить то, что тебя окружает, и оставаться в здравом уме?

---

В эту пятницу впервые за полтора года, наверное, взяла в руки фотоаппарат) Наконец-то поснимала в студию и искренне влюбилась в съемки в студии. У тебя есть два часа в тепле, уюте, тишине и изоляции. У тебя есть свет, которым можно управлять. И модель, с которой можно сделать, что угодно, и она не простудится.
Фотографии я покажу вечерочком или завтра. Но мне просто хотелось с вами поделиться своим восторгом. Представляете, можно снимать в январе без отмороженных пальцев и легкой синеватости модели в кадре. Ах, да. И без ебнутых на всю голову людей, которые явно сговорились и теперь бросаются именно тебе в кадр.

---

Сегодня на работе сказала, что йога - это не мое. Очень медленно.
И получила ответ: Да, тебе скорее бокс. И энергии много, и в челюсть можно дать.

Всерьез думаю, что же со мной не так. Заодно приглядываю себе секцию))